Парки культуры и отдыха – это чисто советское изобретение, которое частично позаимствовали страны социалистического лагеря. В Европе, в Великобритании и даже в США существует четкое разделение между парками для отдыха и парками для развлечений. Культурно отдыхать – это значит гулять, дышать свежим воздухом, любоваться прелестями ландшафтного дизайна, посидеть на скамейке, покормить уточек. В некоторых парках можно еще послушать музыку или расслабиться за чашкой кофе с пирожным/мороженым.
В Вене, например, в каждом районе города есть свой парк. Где -то больший, где- то то меньший. Единственное, что может потревожить тишину этих зеленых оазисов, так это наличие детских площадок. Но их, как правило, стараются расположить так, чтобы все посетители парка чувствовали себя комфортно. Есть знаменитый Фольксгартен, куда приходят только для того, чтобы полюбоваться тысячами многоликих кустов роз и вдохнуть их аромат. Есть Штадспарк. Там можно долго гулять по дорожкам, посидеть на скамейке и, если повезет, послушать звуки вальсов Штрауса, доносящиеся из Курсалона. Есть парки Шенбрунна. Это австрийский Версаль, образец имперского ландшафтного дизайна. Развлекаться народ ходит в другие парки, которые называются парки аттракционов. В Вене – Пратер, самый старый парк аттракционов в мире. Отдыха и тишины там нет никогда. Там царят гвалт и шум толпы, запахи еды, какофония карусельной музыки, игровых площадок и пестрота торговых точек.
Volksgarten (Народный Парк) – одно из культовых мест в столице Австрии. Парку исполнилось 200 лет. Он знаменит своим розарием, где растет 400 сортов роз. Около каждого куста, а их 3300, установлена поясняющая табличка. Есть витиеватые аллеи, клумбы, газоны, памятники и фонтаны, а также уединенные лавочки для спокойного и умиротворенного времяпровождения.
Что в моем детстве включало в себя словосочетание “пошли в парк”? Если с папой, значит просто гулять. Если с мамой, значит еще будут другие веселые и нарядные тети, и мы будем фотографироваться. Если с дедушкой, тогда это означало, что дедушка возьмет меня за руку и поведет смотреть мультфильмы в “Зорьку” или кататься на каруселях, а на обратном пути мы задержимся, чтобы посмотреть, как много умных дяденек играют в шахматы.
Прогулка в парк была “выходом в свет”. Гуляющая публика всегда была красиво одета. Женщины делали прически и красили губы, мужчины брили лица и чистили ботинки. Детей наряжали, как на праздник. Брест, Парк им. 1 Мая. Весна 1961 года (Фото из домашнего архива В.Губенко)
Каруселей было мало: пара медленно крутящихся для совсем маленьких и две серьезных с вращающимися сиденьями – одна на цепочных подвесках с одиночными креслами, другая на неподвижных металлических с двойными. Я предпочитала цепочные, потому что до запуска карусели можно было успеть занять место и до максимума закрутиться вокруг своей оси. Тогда при вращении карусели ты не только летишь над землей, но еще и быстро раскручиваешься так, что все вокруг сливается в одну мутную картинку. Те, у кого с вестибулярным аппаратом проблем не было, придумывали еще всякие другие уловки, чтобы повысить адреналин при катании на “цепочках”. Было еще колесо обозрения и “лодочки”. Потом появился самолет. Это был первый аттракцион “только для взрослых”. Около самолета, который “летал” вверх, вниз и по кругу, всегда толпился народ. Этот аттракцион казался очень-очень страшным.
Я с дедушкой Колей и двоюродным братом на карусели в парке им.1 Мая. Я улыбаюсь и готова ко второму кругу. Брату не до смеха. Брест, лето 1963 года.
В мое время этот аттракцион с самолетом считался самым экстремальным. Только самые отчаянные решались проверить себя на прочность и еще и получить удовольствие. Брест, 60-70e гг. Фото из архива Геннадия Слизова.
Постепенно аттракционов прибавлялось. Появление автодрома стало событием для всего города. Все рвались “покататься на машинках”. Аттракционы работали очень плохо, часто ломались и стояли закрытые. Иногда было так, что единственное, что оставалось в рабочем состоянии, были “лодочки”, и то не все.
Зимой, если был мороз, мы ходили на каток. Это было ужасно. Пруд замерзал естественным образом. Лед никто не чистил, ровных участков практически не было. Катание превращалось в опасное и утомительное преодоление препятствий в виде замерзших снежных глыб, ям и трещин. К тому же, никаких условий, чтобы сесть, переодеться, никаких горячих и тем более горячительных напитков вокруг не продавали. Несли с собой и очень не культурно согревались. Был пункт проката коньков. Там выдавали ржавые “дутыши” или “канадки”, ботинки которых разваливались от взгляда, а шнурки были такие короткие и ветхие, что их невозможно было завязать ни узлом, ни бантиком.
Открытый только летом кинотеатр “Летний”. Его легкая конструкция простояла довольно долго.Там иногда показывали фильмы с маркировкой “дети до 16 лет не допускаются”. Мы пробирались на эти сеансы всеми правдами и неправдами. Билетерши смотрели на девочек сквозь пальцы и паспорт не требовали, а вот мальчиков проверяли с пристрастием. 50е гг. (Рис. В.Губенко)
Днем парк выглядел очень культурно. Но вечером он заполнялся другой публикой, которая требовала сопровождения членами народной дружины, а в некоторых случаях и нарядами милиции.
Недалеко от пруда находилась танцплощадка. Мне кажется, что она работала даже зимой. Никто танцплощадкой ее не называл. Это был “плац”. На плац ходил определенный контингент. В городе все хулиганские группы распределялись по районам: киевские, граевские, центровые…Нарушил “вражескую” территорию – жди разборок. Но на плацу собирались все вместе. Плац был, как место водопоя из “Книги джунглей” Киплинга: там царило “водяное перемирие”. Но только на плацу. За пределами танцплощадки часто происходили довольно жестокие драки. Интеллигентные девочки и мальчики на плац не ходили.
В мое время танцевать было негде. Школьных вечеров с танцами не проводилось, кроме разве что, выпускных. Понятие “дискотека” отсутствовало. Мы даже слова такого не знали. Когда мне было лет 15, я отважилась пойти на плац. Круглая площадка была огорожена высокой деревянной оградой. Внутри было какое -то броуновское движение. Музыка звучала сама по себе, находящиеся в круге двигались сами по себе. На медленные танцы меня приглашали танцевать те, с кем танцевать совсем не хотелось, а с кем хотелось, не обращали на меня никакого внимания. Никто из танцующих танцевать не умел. То есть, топтаться в ритме заунывных песен еще кое-как могли, а вот движения под быструю музыку напоминали пляску святого Витта. Но мы думали, что мы танцуем шейк. Все парни были или явно пьяные, или “выпимши”. Создавалось такое впечатление, что явиться на танцы трезвым было просто неприлично. Первое посещение плаца избавило меня от желания сходить еще раз.
А вот по воспоминаниям родителей и их друзей в 50е годы с наступлением теплой погоды танцплощадка в парке собирала всю Брестскую молодежь без исключения. Первая танцплощадка, которую построили в послевоенное время, находилась там, где сейчас большая клумба на центральной аллее. Когда парк начали расширять, танцплощадку перенесли на новое место, а уже третьим местом стало то, где она находится по сей день.
Зимой брестские юноши и девушки ходили на танцы в областной театр, причем большинство из них умело прилично танцевать вальс, танго, фокстрот, чарльстон, твист. Их дети этим умением остались обделенными.
Танцплощадка в Парке им.1 Мая. 50-e гг. (Рис. В. Губенко)
Если я правильно помню, павильон на пруду называли “стекляшкой”, и он как-то странно работал, а потом совсем закрылся. Посередине пруда летом зеленел круглый островок. В центре островка стояла большая скульптура оленя. На островок посетители парка шли по деревянному мостику, в котором не хватало много досок, а перила присутствовали весьма условно. Было три варианта прохода по мосту: провалиться вниз, упасть вбок или дойти до оленя, избежав купания в грязной болотистой воде. Мост потом все таки разобрали. И пруд почистили. И оленя вынесли. Теперь там новый крепкий мост, а в кустах на острове вместо оленя сидит какая-то женщина.
Аттракционов, рассчитанных на любой возраст, вкус и состояние здоровья, стало гораздо больше. Появились развлекательные и игровые центры, кафе, даже теннисные корты. Затрапезный павильон на пруду носит название “У озера” и превратился в один из самых посещаемых и респектабельных ресторанов города.
Огромный олень простоял на острове среди зарослей плакучих ив не один десяток лет. (Рис. В. Губенко)
Я снова стала ходить в парк, когда родилась моя дочь. Инициатором прогулок был мой папа, ставший дедушкой. Конечно, мне было бы проще посидеть на скамейке с книжкой, пока младенец спит и “дышит свежим воздухом”, но новоявленный дедушка был непреклонен, убеждая меня в том, что “сидя, это не прогулка”.
На дворе стоял холодный март. В парке не было ни души. Ничего не работало. Деревья стояли голые, а из земли еще не выбилась ни одна травинка. По парку ходили только мы и два лебедя. Почему они ходили по дорожкам, а не плавали в пруду, я не знаю. Я сначала даже не поняла, что это лебеди, которых мы привыкли видеть скользящим по воде воплощением грации и изящества. А тут передо мной грузно переваливались две косолапые, злобно шипящие, птицы. Но сам факт наличия лебедей в парке радовал.
Летом по парку ходить было веселее. Кроме уже привычных развлечений в парке появились ряженые в героев диснеевских мультфильмов персонажи, с которыми не только дети, но и взрослые с удовольствием фотографировались. Вдоль аллей поставили занятные деревянные скульптуры. От памятника дедушки Ленина в окружении детей не осталось ни следа. Дорожки, газоны, клумбы- все соответствовало “культуре и отдыху”.
Деда Вова с внучкой на прогулке в парке им. 1 Мая. Март 1989 года (Фото из домашнего архива В.Губенко)
В моем детстве вход и выход в парк был один, со стороны улицы Ленина. Чтобы дойти до аттракционов, нужно было пересечь весь парк. В 70е годы появилась возможность свободно входить в парк с “заднего крыльца”, то есть с улицы Леваневского. Мне нравился этот путь: начать с шумной части, а потом спокойно двигаться к главному входу на выход.
Последний раз я была в парке вместе с родителями, детьми и внуком летом 2018 года. Я подумала, какое это счастье, что сохранилось на земле место, где могут пройтись представители четырех поколений, и у каждого из нас в памяти парк оставил свой след, связанный с детством, юностью, молодостью, длиною почти в 80 лет, потому что первым в нашей семье парк увидел мой папа в далеком 1940 году.
Рассказы бывалого. Брест, Парк им. 1 Мая (Фото из домашнего архива В.Губенко)
Городу не достались в наследство дворцы, замки, монастыри, соборы. Даже того малого, что чудом уцелело, мы лишились не только по чужой, но и по своей вине или воле. Парки, являясь созданием рук человеческих, тоже имеют свою судьбу. Почивший в Бозе Городской сад пришлось возрождать ценой неимоверных усилий. Будет ли клон достоин своего оригинала? При постоянно растущем дефиците зелени, наличие в центре города парка является огромной привилегией Бреста. И привилегию эту он получил от тех, кого уже давно нет, но кто позаботился не только о красоте городского пейзажа, но и о здоровье людей. Парк многое повидал, многое пережил и многое нам простил. По возрасту парк можно уже награждать эпитетами “старинный”, “вековой”. В парке наверняка можно найти деревья, которые пережили не одну войну. К парку надо относиться, как к уникальной достопримечательности города, холить и лелеять, не унижать его достоинство пошлыми атрибутами псевдокультуры. Пусть и дальше на долгие времена он будет связующим звеном между многими поколениями брестчан.
Четыре поколения гуляют по аллеям парка, в котором много что и ухудшалось, и улучшалось, но суть его осталась неизменной. Брест. Июль 2018 г. (Фото из домашнего архива В.Губенко)