Данелия Петр Алексеевич «Брестский порт», 1957
Где-то в конце 70-х годов в Бресте произошло сильнейшее наводнение. Надо сказать, что Буг часто устраивал городу и его окрестностям подобные испытания. Буг своими водами запирал впадающие в него реки, поворачивая вспять их течение, вызывая их разливы и наводнения. Такое случалось, когда в его верховьях шли поливные дожди, переполнявшие русло капризной реки. Иногда причиной наводнений было таяние обильно выпавшего снега в Татрах. На этот раз наводнение было очень сильным. Полностью затопило Вульку, Сою. Аварийно- спасательные отряды под проливным дождём работали круглосуточно, спасая всё, что ещё можно было спасти.
Словом, стихия разбушевалась. Но выстояли и победили. Было принято советско-польское соглашение о проведении совместных работ по предотвращению наводнений. Деревню Сою власти решили снести, а жителей переселить. И Сои не стало. Осталась огородная земля, сады. Землю городские власти отдали под дачные участки горожанам, поделив её на мелкие “кусочки”(чтоб всем хватило !). Земля была ухоженная, расстояние до города — рукой подать. Xозяевами благодатных наделов стали ветераны ВОВ, пенсионеры из числа ветеранов хозпартактивов. Несколько лет эти трудолюбивые пчёлки радовались своей удаче в жизни, собирая неплохие урожаи со своих крохотных участков. На участках им было высочайше дозволено возвести деревянные будки для постоянного хранения инвентаря и временного хранения урожая. В будке можно было укрыться от дождя. Простенькие ограды в виде проволоки, натянутой на столбики или обыкновенные колышки охраняли и берегли суверенитет и неприкосновенность их владений.
Недалеко от этого райского уголка находился Брестский речной порт. Отдыхающие дачники могли видеть, как без устали трудились портовые краны. Их неутомимая ежедневная работа не предвещала ни беды, ни угрозы. Но именно порт решил судьбу благоденствующего дачного коллектива и их любимого хозяйства. Брестский речной порт рос и развивался. Он по праву считался одним из важнейших предприятий Бреста. Его производительность росла с каждым годом. Брестский речной порт был конечным пунктом Днепро-Бугского канала, по которому непрерывно баржами сплавляли криворожскую железную руду. Брестский речной порт стал главной перевалкой руды. Днём и ночью происходила перегрузка руды в железнодорожные вагоны. Дальше руда отправлялась в ГДР на Eisenhütten kombinat (металлургический комбинат) и в Польшу на металлургический комбинат «Stalowa huta». В обратную сторону по железной дороге эти страны поставляли в СССР высококачественный стальной прокат.
фото Евгения Макарчука
В зимнее время порт отдыхал, если можно назвать отдыхом ремонтно- профилактические работы по подготовке к грядущей навигации. Стальные баржи загромождали небольшую акваторию порта. В старых портах были созданы так называемые затоны, то есть места для ремонта и зимовки плавсредств. На Мухавце такого места не было. Его нужно было сделать.В тех же кабинетах, где принимали решение о передаче земли под дачные участки, было принято другое решение: создать затон на месте дачных участков. Дачникам предложили убраться в кратчайший срок. Владельцы земельных наделов упорно отстаивали свою неприкосновенность, раз за разом срывая ультиматумные сроки. Кончилась история печально для дачников. В один из августовских дней 70-го десятилетия (точной даты я не помню) дачный участок был разгромлен. Будки были сожжены вместе с инвентарём и урожаем, который в них хранился. Это был показатель лопнувшего терпения руководства города. Погром был осуществлён руками учащихся одного из ГПТУ города, направленных, конечно по приказу городских властей. Для легализации произвола с отрядом молодёжи, ставших по сути громилами, прибыл директор училища, некто Ковальчук, и оставшийся безымянным майор милиции.
Местные средства массовой информации по поводу этого инцидента хранили полное молчание. В газете «Заря» не было напечатано ни слова, хотя пострадавшие люди с медалями и орденами на груди, стучались во все высокие двери присутственных мест. Двери не открылись. Их хозяева были уверены, что ветераны скоро выбьются из сил в неравной борьбе с чиновничьим аппаратом. Но стук услышал собственный корреспондент «Известий» Николай Павловский. Я хорошо знал Николая, так как мы учились в одной школе. Журналистскую работу он начал в 50-годы в газете «Заря». Публикация Н. Павловского в «Известиях» о погроме дач вызвала шквал читательских отзывов из многих уголков громадной страны. Люди были возмущены совершенным произволом. Действия его инициаторов и виновников сравнивали с действиями карателей. Казалось, скандал на всю страну обеспечен. Но власти показали, что даже из такой щекотливой ситуации они могут выйти без большого, особенно морального, урона.
Ответом на статью и читательские отзывы была тишина. Председателя горсовета переместили на должность председателя Областного общества защиты природы (!), а Павловский исчез с брестских горизонтов
2020
1966
На снимке из космоса, сделанном 20 августа 1966 года, в рамках проекта американской космической программы оборонного назначения Corona, можно увидеть песчаные пляжи напротив порта и жилые участки в районе Сои.
На освобождённой от дачников территории заработали экскаваторы и земснаряды. Затон был готов. Узкий пролив, соединявший его с рекой, закрывался воротами. Но и порт не предугадал своего будущего. События 90-х годов постепенно свели его работу на нет. Порт был перенесён на новое место. Нужда в затоне отпала. Водоёмы, по сути, на долго стали беспризорными. Жители города быстро их освоили, как места отдыха и купания. Однако очень быстро эта территория была доведена до чудовищного антисанитарного состояния. Всяческие запреты, штрафные санкции, взывания к совести не дали результатов. Озёра сами изгнали своих обидчиков. Они стали быстро зарастать травой, делая себя непригодными для купания.
Город утратил ещё одну прекрасную зону цивилизованного отдыха, которыми могли стать водоёмы и зелень деревни Сои, как возрождённое продолжение Городского Сада Брест-Литовска.
из воспоминаний В. Губенко
На видео Василия Пошелюка можно увидеть как выглядит место порта и Сои в конце 2020 года.